Мальчик со шпагой - Страница 59

– Про уличное движение будут говорить, – раздался громкий шепот.

– Краснов! – безошибочно определила Елизавета Максимовна. – Хотя бы здесь воздержись от своих реплик. – Она повернулась к хмурому капитану: – Извините…

– Ничего, – сказал капитан и улыбнулся так, что Серёжа сразу увидел: он совсем не хмурый. Ни капельки.

Капитан шагнул вперед.

– Хочу я вам рассказать про двух славных и храбрых людей, – сказал он. – Про двух ребят. Они среди вас. Один еще совсем небольшой, это Валера Шагаев. А второй постарше – Серёжа Каховский. В пятницу на прошлой неделе эти ребята оказали нам большую услугу, помогли поймать преступника. Как это было, долго сейчас рассказывать. Вам потом на собраниях в классах расскажут. Я скажу только, что Валера проявил смекалку и быстроту: выскочил на дорогу и остановил машину с нашей оперативной группой. А Сергей, столкнувшись с преступником, вел себя как настоящий мужчина. В общем, храбрые люди… Вот Елизавета Максимовна говорила, что директор школы готовит им приказ с благодарностью…

– К сожалению, Анатолий Афанасьевич сейчас на совещании в облоно, – перебила завуч. – Он прочитает этот приказ по школьному радио. Мы готовим специальную передачу.

– Это хорошо, – сказал капитан. – А мы… Короче говоря, от милиции есть для этих ребят подарок. Раньше за храбрость награждали именным оружием. Ну, а для вас главный фронт – учеба. Вот мы и решили, что для учебы тоже хорошее оружие не помешает. Давайте-ка, лейтенант…

Лейтенант расстегнул портфель и достал две плоских черных коробки – большие готовальни.

– Валере-то еще, наверно, рановато ею пользоваться, но в будущем пригодится, – сказал капитан.

Серёжа стоял, как назло, в первой шеренге и видел сотни глаз, которые разглядывали его. С любопытством. С дружеским пониманием. С изумлением. С завистью. А сзади удивленно и обрадованно шептали что-то одноклассники. Кто-то разик уже весело трахнул его между лопаток.

От неловкости Серёже хотелось спрятаться за вторую шеренгу. Но чувствовал он и радость. Только в радости было беспокойство. Это сверлила его мысль, которая появилась еще вчера. Мысль о случайности.

А вот Валеру Шагаева ничто не беспокоило. Его красивое лицо сияло счастливой и гордой улыбкой.

"Стаське наверно обидно", – подумал Серёжа. Отыскал Стасика глазами. Тот стоял понурый и, кажется, очень бледный. Это сильно испортило Серёже радость.

– Валера Шагаев и Серёжа Каховский, подойдите, пожалуйста, – позвал капитан.

Они подошли. Капитан вручил им готовальни. И он, и лейтенант каждому пожали руки. Лейтенант незаметно подмигнул Серёже.

Валера громко сказал:

– Большое октябрятское спасибо!

В строю засмеялись.

Серёжа тоже сказал спасибо, но тихо и неуверенно. Когда он подошел к своей шеренге, его окликнула Татьяна Михайловна. Она стояла рядом с ребятами.

– Каховский! Что же ты не поблагодарил как следует?

Серёжа повернулся к середине зала.

– Спасибо, – произнес он теперь уже громко. И подумал: "Сказать или не сказать?" Сказать было нужно. Сейчас. Чтобы слышали все. Сказать о том, что беспокоило его. Но страшновато было.

"Три. Два. Один…" – отсчитал он. И повторил:

– Спасибо. – Затем твердо добавил: – Но это была случайность.

Прошелестел по шеренгам удивленный шумок. А Серёжа продолжал. Все громче и звонче:

– Случайность! Ведь провожать их должен был не я, а Наташа Лесникова. Она у них вожатая. И что было бы тогда?.. Или даже пускай я, но если бы мне рейка под руку не попала? Или если бы я не знал, как ею действовать? Тогда что?.. Я думаю, не надо малышей задерживать допоздна, вот и все.

Настала тишина. В ней были растерянность и удивление. И вдруг щелкнули одинокие аплодисменты. Они словно прорвали плотину. Сработала привычка: раз окончена речь, надо хлопать. Под шум аплодисментов Серёжа встал в строй.

Елизавета Максимовна подняла руку и объявила, что линейка закончена.

Классы начали расходиться, и строй рассыпался. Серёжу догнала Татьяна Михайловна.

– Ты и здесь не мог обойтись без скандала, – сказала она не то что с упреком, а скорее удивленно.

– Вы не обижайтесь, Татьяна Михайловна. Я просто не удержался… Но я же правду сказал.

– Смешно даже, Серёжа. Ты думаешь, что один о маленьких беспокоишься? Мы об этом еще в субботу на педсовете говорили. Не надо считать, что ты умнее всех.

Серёжа так не считал и промолчал. Татьяна Михайловна отошла.

Его обгоняли ребята. Оглядывались. Одноклассники хлопали по спине и называли Гераклом.

Пробежала Наташа. Крикнула на ходу:

– Это я начала аплодировать! Цени.

Одна девчонка из девятого "Б" сказала другой громким шепотом:

– Симпатичный.

"Ну и жизнь, – подумал Серёжа. – Даже дурами не обзовешь, сразу скажут: воображает".

Кто-то взял его за плечо. Это был капитан.

– Ты уж извини, – сказал он. – Неудобно после торжества, а надо все равно один вопросик уточнить.

– К завучу пойдем? – спросил Серёжа. И подумал: "Неужели ругать будет за мое выступление?"

– Да нет, здесь поговорим. Только пусть народ схлынет… А завучей я до сих пор боюсь.

Он, как мальчишка, уселся на подоконник. Улыбнулся.

– Совсем будто в детстве. Выгонят, бывало, из класса, сидишь так в коридоре и гадаешь: "Потянут к завучу или обойдется?" А чего боялся? Завуч Вера Константиновна добрейшая женщина была… В блокаду погибла в Ленинграде…

Наконец коридор опустел. И в это время подошел лейтенант Серёжа.

– Ну что, Георгий Матвеевич?

– Не говорили еще, – сказал капитан. – Сейчас… Вот какое дело, Сергей… Может быть, и трудно вспомнить, но постарайся. Как выглядел нож? Говоришь, свет на него падал? Ты сразу не отвечай, подумай, если не помнишь.